Довольно много лет тому назад писатель Александр Минчин издал в Америке свой роман «Псих» о московских психушках, в которые попадает случайный человек, решивший написать о них книгу. Роман пользовался популярностью и воспринимался как автобиографический. Став известным американским писателем, он решил вернуть свой долг соотечественникам. Сейчас издаются три его романа («Псих», «Наталья», «Факультет психологии»), а первый из названных претерпел изменения и поставлен в Театре Олега Табакова.

Спектакль имеет огромный успех, если это определение вообще годится для столь маленького зала, в который всегда трудно попасть. В то же время отсутствие билетов на пару месяцев вперед все-таки свидетельствует об успехе. Это целиком заслуга театра. Не умаляя значения Минчина как романиста, следует честно признать, что драматург он слишком неопытный, чтобы умело перевести роман в драму. Прежде всего протагонисты, то есть два главных действующих лица в конфликте, прописаны с разной степенью убедительности. Главный герой Александр (С. Безруков) все время в водовороте событий, все время в рассказах о себе и о происходящем, тогда как жизнь на сцене врача-убийцы Лины Дмитриевны (Е. Германова) и врача Терпсихоры Афанасьевны (Л. Уланова) сводится к одной-единственной функции: «Не выпускать больного из больницы». Все человеческие черты отрицательных персонажей идут от актеров, их нет в драматургическом материале. Писателю важно было отметить вину системы, что в романе можно просто объявить, а в пьесе надо показать через поведение конкретных людей. Главное отличие романа от драмы состоит в том, что в романе события даются сквозь призму сознания, а в драме сознание сквозь призму событий. 

Об Андрее Житинкине в последнее время много и хорошо пишут. Судя по постановке «Психа», пишут справедливо, поскольку в спектакле решены и производственные и художественные задачи. Что касается первых, они, как правило, публике неизвестны и неинтересны, тогда как профессионалы понимают, как важно занять в спектакле почти всю труппу и как тяжело такую махину сдвинуть в максимально короткие сроки. Уже это достойно уважения. Кроме того. А. Житинкин умело превращает недостатки пьесы, ее излишнюю разговорность информативно-описательного характера в достоинство. Он быстро сообразил, что раз герой сама рассказывает о своих переходах из психушки в психушку, то незачем производить на сцене сложные трансформации, стоит только поменять лица участников событий. Это замечательно, потому что перестановки на маленькой сцене сложны и дороги. А больницы действительно все одинаковы, то есть не пострадала и собственно содержательная сторона дела. Те же условия драматургии заставили А. Житинкина искать кинематографический способ соединения сцен, сохраняя непрерывность путешествия героя по кругам психиатрического ада, умелым монтажом крупного и среднего планов. Он постоянно выводит на авансцену одного из действующих лиц, сосредоточивая на нем внимание, при этом организуя второй план. Чаще всего, естественно, на первом плане оказывался Сергей Безруков со своим сценическим обаянием, легкостью подачи текста с сохранением нужного эмоционального состояния. А в этом спектакле текст — главный конструктивный элемент, он определяет действие. Сценическое действие крайне редко что-то новое открывает в тексте, текст здесь часто оказывается самодостаточным. К чести С. Безрукова следует признать, что он «зарядил» текст сумасшедшей энергетикой и сделал его заразительным даже там, где, по определению, он должен был бы быть скучным.

Если в спектакле заложено неравное соотношение солиста и окружения, то это не только трудно солисту, но и обидно окружению. Житинкин, тонко чувствующий природу театра, сумел наградить почти каждого участника драмы своим коронным номером, заметным выходом, за которым угадывается биография персонажа. Это дает довольно плоскому повествованию объем, а главное, приносит удовлетворение артистам и радость зрителям.

Безусловно, хороша Е. Германова, которая не милосердна не только к Александру, своему пациенту, но и к своей героине. Это роль-приговор. Склонность Германовой к гротеску в данном случае находит свою меру. Несмотря на резкий рисунок, ни на секунду не пропадает узнавание ужасного врача, а потому доверие актрисе. Несколько раз на сцене появляется О. Блок-Миримская, играющая Анну Ивановну, сердобольную тетушку больного, но мастерство этой актрисы удивительно. Она через массу деталей, точных примет «заезженной» московской тетки придает событиям ту конкретность, которая превращает сценическое существование в полнокровную жизнь.

У Табакова, наверное, одна из лучших трупп в Москве, и так всегда интересно наблюдать, как из вчерашних студентов — М. Шульц (Тамара), В. Егорова (Валерка), К. Кайоль (Ольга) — вырастают блистательные актеры, умеющие за короткие мгновения присутствия на сцене оставить впечатление серьезной большой роли, настоящей работы. При этом в их отношении к находящимся на сцене нынешним студентам чувствуется тепло и забота. Может быть, и поэтому кажутся столь умелыми работы студентов К. Лавровой и Д. Никифорова, хотя прежде всего думаешь об их собственной отличной выучке. Денис Никифоров максимально выжал все из своей небольшой роли, продемонстрировав и темперамент, и вкус к отточенной, острой форме.

Роскошный эпизод прихода равнодушных, жуликоватых родственников сыграли Г. Чурилова и М. Хомяков.

Но самое большое достижение из ролей второго плана — роль Веньки в исполнении Сергея Чонишвили. Жаль, что этот актер так мало занят в серьезных ролях в своем «Ленкоме». Он поражает воображение своей выразительной игрой на сцене других театров.

А. Житинкин, конечно, стремился к сохранению ансамбля, к сожалению, в построениях такого рода это невозможно. В данном случае хорошо, что спектакль рассыпается на цепь выходов, со своими «Антраша», это держит зал в напряжении и становится намного интереснее. Не извлекать же в конце концов в течение двух часов банальную истину: «Эх, хорошо в стране советской (было или еще будет) жить!» Мы ее извлекли из самой жизни.