14 апреля в прокат выходит если не самый громкий, то самый ожидаемый российский фильм года — экранизация романа Виктора Пелевина Generation П, сделанная дебютантом Виктором Гинзбургом. Снимали этот фильм без малого пять лет, и за это время съемки обросли целой россыпью слухов — говорили о бесконечных скандалах и творческих разногласиях между актерами, о постоянной нехватке денег. Сам Пелевин как-то раз назвал попытку сделать фильм по его роману бессмысленным занятием. О том, что же в итоге получилось нам рассказал актер Владимир Епифанцев — в «Generation П» он сыграл роль Вавилена Татарского.

«GENERATION П» СОСТОЯЛСЯ КАК ФИЛЬМ УЖАСОВ"

 — Владимир, кому сегодня нужна экранизация самого популярного романа Пелевина?

 — Тут понимаете какая штука — произведения Пелевина содержат большое количество анекдотов. Они ироничные, смешные. И некоторые поклонники Пелевина, к сожалению, считывают в его книгах только это. Думаю, основные проблемы будут именно с такими читателями и зрителями. Те же, кто копают глубже и замечают, что в романе помимо веселых шуток есть и какой-то смысл, думаю, наше кино смогут полюбить. Мне кажется, что именно с точки зрения месседжа кино удалось — у нас не было задачи передать дух пелевинского романа. Мы хотели передать информацию. Поэтому наше кино могло быть вообще снято в стиле «трэш» с непрофессиональными актерами, и результат был бы тот же самый. Другое дело, что без того количества звездных персонажей, которые есть в «Generation П», фильм не вышел бы столь зрелищным. Конечно, он обращен и интеллектуальной публике, и к тем, кто привык смотреть фильмы с поп-корном. Для последних здесь тоже много чего есть — кино вышло невероятно динамичное, зрелищное и… страшное. Вообще, на мой взгляд это кино состоялось и как фильм ужасов в том числе.

 — Разговоры о том, что у всех на съемочной площадке сдавали нервы соответствуют действительности?

 — Я нервничаю обычно на площадке, когда спать хочу. А мы, увы, не всегда укладывались в график и в таких случаях уходили на переработки — снимали и по 12, и по 14, и даже по 18 часов в день. Так что ничего личного.

 — А почему снимали так долго?

 — Такое кино нельзя сделать быстро, это высокобюджетный фильм. А у всех продюсеров у нас сейчас мнение, что больше 1 миллиона долларов бюджета отбить в прокате невозможно. Поэтому сразу найти деньги было невозможно. Режиссер Виктор Гинзбург прекрасно понимал, когда начинал съемки, что это в некотором смысле афера. Но без здорового авантюризма Гинзбурга «Generation П» просто никогда не был бы снят.

«ПОРА СНЯТЬ КЛОУНСКИЕ ОДЕЯНИЯ»

 — У многих, кстати, вызывает вопросы кандидатура режиссера фильма — он, во-первых, дебютант, а, во-вторых, время, описанное Пелевиным в романе, провел в США. 

 — Это как раз нормально. У нас ведь большая часть кино — это фильмы людей из прошлого, которые не столько снимают, сколько имитируют вдохновение. Они продолжают эпатировать всех какими-то дешевыми приемами, над которыми можно только посмеяться. Для Гинзбурга «Generation П» — это выстраданный дебют. Он действительно уезжал в Америку, очень много там размышлял о своем месте в этом мире.И понял, что вернуться сюда можно только вот таким вот громким, прорывным способом. И правильно думал. Мне вообще кажется, что художник, который долго живет в России и размышляет о том, как нас всех нужно вывести к свету вряд ли на что-то способен. Потому что Россия обладает анабиозным действием на всех здесь живущих — и в первую очередь на политиков и художников. И выбраться из этого анабиоза невозможно. Мы же как будто живем в парфюмерном магазине — чтобы почувствовать какой-то новый аромат, нужно сначала долго нюхать кофе. А чтобы наконец ответить на этот чудовищный вопрос «что делать?» необходим свежий воздух, которого катастрофически не хватает.

 — Только не говорите, что экранизация романа Пелевина отвечает на вопрос «что делать?»

 — Как бы самонадеянно это не прозвучало, но да, отвечает. В романе этого нет, вернее, это присутствует, но в форме медиативного бреда. Но на этот вопрос отвечает один человек и только себе. Примерить, на себя, однако может каждый.Надо биться. Только не физически, а духовно — Generation П в конечном счете о том, как прогрессивная культура побеждает затхлую, которая уже очень давно насаждается у нас в стране. В России народ немного ряженый. И чтобы снять с него эти клоунские одеяния, чтобы люди перестали валять дурака, нужна битва. Наш фильм, конечно, это отчасти издевка над народом — в том числе это показывается и при помощи абсурдных рекламных роликов, которые делает мой герой. Когда этот абсурд изображен в максимальной своей концентрации, у зрителя падают шоры и происходит мозговой прорыв. Я во всяком случае очень на это надеюсь.

«ДЛЯ РОЛИ ПОХУДЕЛ НА 15 КГ»

 — Вообще кто для вас Вавилен Татарский? Человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте? Мошенник, нахватавшийся знаний по верхам?

 — Ни то, ни другое. Самым простым было бы сыграть его таким циничным крутым и альтернативно мыслящим бунтарем. А у меня же он очень наивный, испуганный и открытый человек. Поразительно, что когда я играл в этом фильме, то представлял своего отца (известный советский актер Георгий Епифанцев, трагически погибший в 1992 году — Ред.). Мне кажется, он был бы замечательным Вавиленом Татарским. К сожалению, это произведение было написано не в то время и он жил не при той власти, при которой это можно было бы сыграть. Если вспомнить его Прохора Громова из «Угрюм-реки» или Фому Гордеева, то это абсолютный Вавилен. Эту роль я посвятил своему отцу и сыграл так, как сыграл мой папа. И он в конце жизни торговал на рынке, но, к сожалению, к нему не подошел Морковин и не предложил работать криэйтором.

 — Ваши поклонники, будьте уверены, читают сейчас все это с отвисшей челюстью. Они-то привыкли совсем к другому Епифанцеву — такому дуболому-спецназовцу с горой мышц, которые заменяют мозг.

 — В этом нет особой проблемы. Для роли в Generation П я многим пожертвовал — пришлось, например, похудеть на 15 килограммов. Причем в какой-то момент съемки в этой картине пересеклись со съемками фильма «Непобедимый», где я играю спецагента. И для «Непобедимого» мне вновь пришлось наращивать мышечную массу, а потом в сжатые сроки худеть для экранизации Пелевина. Наверное, тех, кто постоянно хочет меня видеть сильным и крутым, я немного разочарую. Хотя… Вот кого во мне любят больше — мента или уголовника? Играл-то я и тех, и других. 

 — Так уж сложилось, что разница между ментом и уголовником в нашей стране не так велика. А здесь прямо разрыв шаблона по сравнению с тем, что вы делали до.

 — Ну, я надеюсь, что именно благодаря этому разрыву моя роль станет вторым рождением в профессиональном плане.

 — То есть теперь вы от ролей очередных спецназовцев-ментов-уголовников будете отказываться?

 — Я ни от каких ролей никогда не отказываюсь. А стратегия, просчитывание, что вот, мол, сейчас я сыграю в дрянном сериале, а потом мне не дадут роль в большом кино — это все ерунда и пустые амбиции. Во-первых, хороший актер найдет работу всегда. Во-вторых, для меня кино — это не попытка изжить какие-то свои недостатки и комплексы. Причина одна — у меня их просто нет.

 — А если сценарий не выдерживает никакой критики, а режиссер сошел с ума еще до съемок?

 — Я же могу относиться к этому, как к пресловутому «трэшу». Я вот иногда смотрю сейчас какие-нибудь непотребные российские сериалы, которые сделаны полнейшими идиотами и всегда страшно радуюсь — это же всегда плохо ровно настолько, чтобы было смешно. Из последних впечатлений — сериал «Провинциалы» по сценарию Мережко. Жуть страшная, буду пересматривать обязательно.

 — Так и в вашей фильмографии подобные «жемчужины» только успеваю ловить.

 — Ага. Замечательный был, например, фильм ужасов «Полнолуние», в котором я превращаюсь в оборотня и съедаю артиста Бочкина. Или картина «Самая лучшая бабушка» со мной, Муравьевой и Купченко, которая была настолько плохой, что ее нигде не рискнули показать. Ну и хорошо, что такие фильмы у меня есть.

 — А как же знаменитая формула Раневской: сняться в плохом фильме все равно, что плюнуть в вечность?

 — Почему бы туда не поплевать? Тем более, представление об этой самой вечной у большинства не очень правильное и фальшивое. Может, таким вот образом мы и создаем новую вечность. (Смеется).

Афоризмы из романа Пелевина

«Идентиализм — это дуализм на той стадии развития, когда крупнейшие корпорации заканчивают передел человеческого сознания, которое, находясь под непрерывным действием орального, анального и вытесняющего вау-импульсов, начинает самостоятельно генерировать три вау-фактора, вследствие чего происходит устойчивое и постоянное вытеснение личности и появление на ее месте так называемой identity».

"Ханин мягко улыбнулся. «Творцы нам тут на х… не нужны, — сказал он. — Криэйтором, Вава, криэйтором».

«Ничто так не выдает принадлежность человека к низшим классам общества, как способность разбираться в дорогих часах и автомобилях».

"Единственным сомнительным эхом этого слогана в заснеженном рекламном пространстве Москвы оказалась фраза «С корабля на бал», взятая неизвестным коллегой Татарского у того же Грибоедова… Девушка с ментоловой рекламы была подобрана под вкусы настолько широкой целевой группы, что текст самопроизвольно читался как «С корабля на бл*».