Никита Абдулов Артем Абрамов Регимантас Адомайтис Григорий Антипенко Яна Аршавская Елена Бирюкова Валда Бичкуте Олег Блинов Константин Блоцкий Анастасия Богатырёва Евгения Бордзиловская Евгения Борзых Мария Боровичева Светлана Брыксина Веста Буркот Анастасия Веденская Артем Вершинин Наталия Власова Дмитрий Володин Вера Воронкова Александр Галибин Валентин Гафт Тарас Глушаков Алена Гончарова Анна Горох Никита Григорьев Юлия Деллос Татьяна Демакина Мирослав Душенко Виталий Егоров Владимир Епифанцев Сергей Зарубин Григорий Зельцер Ирис Иванова Татьяна Казанцева Роман Керн Иван Клещевников Елизавета Климова Алексей Князев Евгений Князев Павел Конёк Евгений Константинов Дина Корзун Ульяна Кравец Ольга Левитина Ольга Листратова Максим Литовченко Тимур Лукин Алексей Лысенко Ольга Львова Дарья Макарова Сергей Маковецкий Сергей Марин Денис Матвеев Дмитрий Миллер Александра Мошкова Петр Нестеров Ксения Нестерова Денис Никифоров Серафима Огарёва Игорь Огурцов Ольга Остроумова Елена Панова Мария Пестунова Галина Петрова Людмила Полякова Егор Попов Наталья Попова Анна Рыцарева Александр Самсонов Татьяна Селиверстова Александр Сибирцев Григорий Сиятвинда Мария Сокольская Семен Стругачёв Мария Сурова Анастасия Тимушкова Григорий Трапезников Егор Трухин Александр Тютин Никита Уфимцев Луи Франк Алексей Хардиков Артем Черкаев Анастасия Чернышова Николай Чиндяйкин Алексей Щелаковский Анна Щербинина Софья Юрко Сергей Юрский Уважаемые актеры! Агентство «Арт-партнер Синема» не является актерской базой! Убедительно просим Вас не обременять нас своими фотографиями, письмами и звонками на эту тему. Спасибо! | Все, кроме любви
В прологе спектакля «Как жаль
» смешной всклокоченный домовой в ливрее (Степан Пьянков) шмыгает со свечой во мраке торжественной, но запущенной залы некогда роскошного дома, путается в занавесях, смахивает в потемках пыль со старинных портретов, бормочет себе под нос: «Да это клан
Старинный клан
семейства Харайс де ля Вера
Город на Карибах
» Издали слышны гомон гостей и глумливый мужской голос, произносящий как приговор: «Нет на свете ничего более похожего на ад, чем счастливый брак!» Хорошенькое присловье, особенно если учесть, что входящая в двери семейная пара только что отпраздновала серебряную свадьбу. В ослепительно белом Он, вальяжный, скучающий Сальваторе (Максим Литовченко), сразу же утыкающийся во вчерашнюю газету. В чем-то черном, летящем Она, Грасиела (Людмила Максакова), мгновенно сбрасывающая туфли и в изнеможении падающая на ковер: «Все, хватит! К чертям собачьим!» Звучит саксофон. «Маленький цветок», популярный в 70-е годы, здесь как щемящее воспоминание нынешней хозяйки дома, а в прошлом обычной уличной голодранки о чем-то дорогом и безвозвратно ушедшем. О чем? О жизни, так незаметно утекшей сквозь пальцы. О потерянном счастье. «Ибо счастье длится, пока длится любовь». А как раз любви-то в этом холодном доме больше нет. Узнаваемая история, не правда ли? Только вряд ли она заинтересовала бы Петра Фоменко, не будь в ней, кроме остроумных реплик и жаркой латиноамериканской чувственности, второго, как всегда у Маркеса, глобального плана. Речь-то здесь идет не столько о предательстве супруга, сколько о разрушении Дома в целом, духовных связей, о приходе, наконец, новых времен с иными, чуждыми ценностями. Кончилась женская линия рода, не для кого больше хранить фамильные побрякушки и они летят в таз. Холодом обдает голос единственного сына в телефонной трубке: в его сознании родители давно уже умерли Спектакль, начинающийся фирменным фоменковским театральным порханием (чего стоит один только снег из диванной подушки, сыплющийся на влюбленных в Париже, или забавные «ныряния» героев сквозь платяной шкаф), постепенно обретает драматический подтекст. И становится ясно: никакими «шутками театра» тут не закроешься, кокетливыми мнимостями да изящными экстравагантностями не отделаешься. Требуется и актерская «полная гибель всерьез». В лучших сценах Людмила Максакова достигает пронзительной исповедальности. Спектакль, задуманный в театре еще три года назад, набирает глубину, от раза к разу становясь все более цельным, стильным и пронзительным. Другое дело, что режиссер изменил бы самому себе, если б не скорректировал чуть-чуть его драматическую тональность и не добавил сюда хлесткое, как удар цирковым бичом, словечко «фарс». Фарс это когда нет ничего запретного и любое театральное хулиганство оправдано актерским куражом. Ну а страсти к лицедейству Максаковой не занимать-стать. Вот и здесь умеет она из своего лица сделать вдруг мертвенную маску. Или обернуться молоденькой и еще счастливой беременной клушей, что босоножкой побежит вперевалку к любимому. Или в лицах разыграть остроумный «ортопедический» скетч на тему встречи с главой рода, застывшей мумией в жемчугах и страусовых перьях. А в финале набрать-таки воздуха в легкие и хрипловатым контральто отчаянно выкрикнуть сокровенное: «Я ухожу мне опротивела эта жалкая участь, когда есть все все, кроме любви » Елена Сизенко, Итоги, 27.11.2006 Пресса«Бывают странные сближения», Виктория Пешкова, Литературная газета, 20.01.2010 Человеческое, слишком человеческое, Галина Шматова, Экран и Сцена, 01.2010 Фоторепортаж с премьеры «Триптиха», Lenta.Ru, 3.12.2009 Все, кроме любви, Елена Сизенко, Итоги, 27.11.2006 Карнавальный бенефис, Алена Карась, Российская газета, 22.11.2006 Женщина с веером и характером, Ольга Егошина, Новые Известия, 22.10.2006 Ноющий ковчег, Екатерина Васенина, Новая газета, 20.06.2005 Пока все дома, Олег Зинцов, Ведомости, 16.06.2005 Пробками закидали, Глеб Ситковский, Газета, 15.06.2005 Комедия, местами даже фарс, Алена Карась, Российская газета, 22.12.2004 Контрольный выстрел, Олег Зинцов, Ведомости, 22.12.2004 Не спи проснешься, Марина Давыдова, Известия, 21.12.2004 Пистолет как развлечение, Ольга Егошина, Новые известия, 21.12.2004 | © Лариса Герасимчук | ||||
|